Теперь отчётливо чувствовалось, что там, за гранью зыбких грёз, кто-то
Орочимару?...
касался его тела, поглаживая ладонями и лаская губами.
"М...что это происходит?..."
Не то чтобы Джирайя сильно хотел знать, но всё же...всё же...
Когда в его рот скользнул тёплый язычок, показалось, что кружится голова и трудно дышать. Перед внутренним взором всё казалось залитым золотистым светом, и было тепло...
Джирайя попытался ответить, чтобы...чтобы показать, что ему нравится, что он чувствует, а не лежит просто тельцем, с которым можно сделать что угодно.
"Ты...хорошо"
Собственный язык чуть шевельнулся, легко сплетаясь с чужим.
Вкус был почему-то похож на мармелад из крыжовника, или Джирайе так показалось.
А ещё тот, кто склонился над ним сейчас
"Неужели всё-таки змей?"
источал слабый аромат гардении.
Саннин не мог поручится, галлюцинании ли это, или настоящие ощущения.
"Мм...ещё..."

Вот теперь Джирайя абсолютно, кристальноя ясно понял, что ему это всё не снится. Мягкие, влажные поцелуи, спускающиеся по его телу вниз, вызывали лёгкое покалывание и напряжение, возможное даже в царстве Морфея.
Впрочем, жабий саннин находился явно не там.
Он словно бы замер где-то на тонкой, зыбкой грани между сном и явью, не в силах скатиться ни в ту сторону, ни в другую.
Всё ощущается предельно ясно, но сделать он ничего не может, и голова думает не о том и как-то хаотично...
"Но приятно же..."
Да, приятно не то слово. И даже мокрые касания к животу - он относился к ним очень нервно - доводили до исступления и заставляли расслабиться.
Джирайя чуть дёрнулся, когда Орочимару беззастенчиво подсунул ему под зад подушку. Разум отстранённо воззмутился, понимая, к чему всё идёт.
"Эй! Ты чего творишь?!"
Однако не произнесённая вслух, фраза подействовать не могла.
А ещё змееглазый точно знал, чего хочет...и явно делал так, чтобы жаба-сан хотел того же.
Получилось - достаточно было проделать языком как раз то самое невообразимое - для обычного, разумеется, человека, а не для черноволосого легендарного шиноби.
Джирайя дорого бы отдал за то, чтоб посмотреть на лицо бывшего сокомандника в тот момент, когда тот губами ласкал его плоть. Но - не судьба.
Касание к бедру вырвало лёгкий вздох сквозь зубы, а последующий поцелуй...
На него Джирайя уже смог ответить более-менее, хотя всё ещё вяло.
Чего не скажешь об определённых частях его организма - вот они реагировали как надо.
"Как, блин, в 15 лет - проснулся, а у тебя...мда..."

Ощущения оказались очень странными-только что виделись какие-то смутные жизнерадостные картинки вроде небо-солнце-поле-цветочки, как вдруг...видения стали хаотичными, и направленность они приобрели более чем конкретную.
А именно очень сильно эротическую.
Цветные пятна сложились в нечто, до боли похожее на змеиную морду, а чешуйчатое тело обвивалось вокруг его собственного - или ему так казалось? Или это были руки?...
Да неважно, что это - главное приятно.
Саннин почувствовал, как его ноги и бёдра потеряли опору.
"Ч-что...?"
Миг - и он сложен пополам, а влажный
раздвоённый...
змеиный язык исследует его рот, потом бёдра, потом...странный, шипящий, но в тоже время нежный шёпот
"э...я же не понимаю по-змеиному", мелькнула слабая мысль, да почти сразу исчезла - когда аспид ухватил его ухо.
А после...после что-то скользкое вошло в него.
Джирайя хотел было дёрнуться, но...это было сразу так приятно...так расслабляло, что он только застонал от удовольствия, слабо пошевелив пальцами, и сжал мышцы вокруг того, что находилось в его теле.
"Это...что?"
Наверное змея. Как...извращённо.
Что бы то ни было, он чувствовал себя странно, но хорошо. Да и к тому же во сне - значит всё можно.
Жабий саннин чуть напряг мышцы снова, слабо толкнувшись навстречу и качнув бёдрами.

Ощущение проникновения не было ни капли болезненным - только приятным. Наверное из-за того, что мышцы всего тела были расслаблены, а само ого мягким и податливым, как тряпичная кукла.
Тряпичная кукла, которая оч-чень страстно и...развращённо вздохнула от ощущения того, как что-то движется внутри.
Джирайя был объективно не в состоянии себя контролировать, поэтому каждый новый толчок, каждое новое - пока что! - медленное, мягкое движение, которым его брали, отдавалось в паху сладостным напряжением и новым стоном. Громкость которого сдержать не удаётся.
Беловолосая голова перекатилась на подушке, светлые ресницы дрогнули, открылась узкая, еле заметная полоска белков.
То, что это сон, никто не отменял.
Жабьему саннину чудилось, что он движется в такт с большой такой змеёй.Красивой. Фиолетовой. С полосками.
Подсознание усмехнулось - он хорошо знал все эти дешёвые штучки про девушек и змей, что это сексуально - как считалось - когда сильное тело рептилии обвивается вокруг обнажённого женского...
Себя я на их месте явно не представлял. Да и...когда ползает - это одно, а тут...
И в силу жизненных обстоятельств считал подобное...мягко говоря, хренью. Потому что из молодости, занятой боевой подготовкой, прекрасно знал - что некоторому худощавому мужскому телу змеи идут гораздо больше.
Отстранённо вспомнилось, как однажды, когда-то давным-давно, на краткий миг более-менее наладившие отношения Джирайя и Орочимару были выведены сенсеем в бар - "развеяться и укрепить боевой дух команды". Что из этого вышло...ну...дух они, конечно, поллитрой саке на каждого укрепили изрядно. Только вот незадача - танцевала в том баре девушка. Со змеей. Бедный питончик вился-вился, вился-вился, девушка гнулась, денег в её трусиках прибавлялось, жабий...тогда ещё даже джоунин смотрел на это млея, подперев щёку (и будучи порядком окосев)...пока не случилось знаменательное. Питон поднял голову и встретился взглядом с Орочимару.
Девушка была позабыта. Чешуйчатая голова с пару мгновений покачивалась, выпуская тонкий, трепещущий язык, а потом сильное тело соскользнула со стриптизёрши и, под удивлённо-пьяные возгласы, под столиками проползла к тому, кого сочла более достойным претендентом. Обвилась вокруг плеч порозовевшего юноши и там заснула.
Историйка, конечно, была забавной - шоу сорвано, девушка быстро дотанцевала и удалилась, попытки после вернуть змею ничем не увенчались - слезать она не желала, даже когда приказывал Орочимару...зато в процессе шиноби перезнакомились и с дамой, и со змейкой, и разошлись после закрытия с миром - черноволосый унёс "питомца", Джирайя увёл девушку. Все были довольны.
...Но это всё было так давно...а сейчас, находясь непонятно где в весьма странном состоянии духа и тела, жабий саннин отзывчиво выгибался в чужих руках, чувствуя, как лодыжки покачиваются в воздухе, когда тело змеи наклонялось ниже, складывая его...
Собственная рука внутреннему взору казалась белой и словно расплывчатой. Однако она поднялась, чтобы погладить покрытую чешуёй голову с золотистыми глазами...а зарылась в тёплый шёлк волос.
Так оказалось даже ещё приятнее - и, пользуясь тем, что змей вылизывал и ласкал сейчас его ключицы, сжал руку чуть сильнее, потом расслабил, пропуская меж пальцев длинные пряди.
- Орочимару...- в этом странном забытьи он даже говорил.
И это имя звучало странным образом сейчас - выдохнутое на полустоне, хотя обычно его приходилось кричать, шептать, выплёвывать презрительно или пытаться выговорить в та-аком состоянии...
Но вот сейчас оно звучало именно так, как должно было.

Движения участились, и то, что виделось саннинскому внутреннему взору, стало совсем уже непотребным, пошлым на грани с абсолютной развращённостью...и в то же время удивительно приятным.
Кольца змеи, в которые он словно бы был опутан, свивались и развивались вокруг, дразняще касаясь и сжимаясь, чтобы потом вдруг разжаться и снова заставить его одного бороться с гравитацией - в этой весёлой позе. С задранной кверху задницей и ногами...где-то там. Тоже наверху.
В принципе, в это время стоило бы подумать о тщете всего мирского, или хотя бы о том, как же это так вышло что...
Но Джирайе было всё равно.
Ощущение, как движется в нём чужая горячая плоть, было...совершенным. Стоны стали совсем откровенными, словно бы жабий мастер в своё время подрабатывал на панели и от товарок по цеху нахватался...
Руки расслабленно лежали за головой, только пальцы чуть вздрагивали в едином ритме с толчками.
"А-ах...хорошо...ещё..."
Внезапно, когда движения стали резче, а чувство того, что ещё немного ласки в паху не помешало бы, дошло до критического, странный дурман, последние минуты владевший сознанием Джирайи, резко рассеялся, и глаза распахнулись.
Трудно сказать, что было главным в сложной гамме чувств - мысль, что его разложил душка Орочимару, и за это имеет перспективку огрести, смутная радость, что все это время он был всё-таки с человеком, а не с чешуйчатым дитём природы...
Но не важно.
Беловолосый вздохнул и прикрыл расслабленно глаза, блаженно улыбаясь и отзывчиво двигая бёдрами.

На первую репризу Орочимару, выданную на полувздохе, Джирайя отреагировал только смешком и новым стоном - откровенно-развратным и уже абсолютно блядским.
"Тебе же нравится, признайся"
И не важно толком, что и кому именно нравится - ему самому то, как его трахает Орочимару, или...
"К чёрту, какая разница"
Ему было хорошо - и плевать на всё остальное. Будь сейчас в этой комнате ещё пара десятков человек, наблюдающих за тем, как в унисон двигаются два разгорячённых тела, ему всё равно было б на них... мягко говоря, болт положить.
- Д-да...не останавливайся...хочу тебя...во мне...глубже!.. - вздохи и всхлипы, жалкое, какое-то полукошачье мяуканье и сладкие стоны наслаждения - когда новым движением змей надавливал на что-то внутри - и о-боже-как-сладко-да-ещё...
Ощущение происходящего снаружи вернулось только тогда, когда Орочимару, несколько мгновений жадно целовавший его губы и сжавший ладонь наконец на той части тела, что так настойчиво требовала внимания, заставил смотреть на него.
Джирайя медленно поднял веки, и глянул в удивительные жёлтые глаза - из-под ресниц, собственные подёрнуты пеленой ещё неудовлетворённого желания, и против воли язык снова скользит по губам, увлажняя их.
Саннин улыбнулся уголками рта и ответил в тон:
- Поцелуй меня. Ещё.

Объективно, думать с ногами, закинутыми куда-то далеко вверх и явно не туда, где им судьбой положено быть, не очень располагает. Только вот джирайевскому сознанию было всё равно, и вперемешку с тёплым, греющим золотистым маревом, что разливалось перед внутренним взором, стоило лишь зажмуриться, лезло ещё кое-что.
Одна нога соскользнула на сгиб локтя Орочимару, другая - под его рукой на талию. Стало...чуточку удобнее, и движения изменились...Саннин не смог сдержать ещё одного довольного стона, особенно когда вслед за этим по его шее прошёлся чуть шершавый, длинный...и вообще во всех смыслах потрясающий язык.
Руки...руки сами собой обвили плечи змееглазого, поглаживая чуть влажную от их...хмм...безумной и бурной активности кожу. Шея, волосы - по всему прошлись загорелые ладони, словно бы...что?
"Успокоить...подарить своё тепло...защитить...от всего, что будет потом. Потом, когда ты будешь не со мной...не во мне..."
Обдумать, что за бред, Джирайя не смог. Просто зажмурился, прерывисто вздыхая, и прошептал:
- Медленнее...пожалуйста...чуть...медленнее...
Безумно хотелось растянуть удовольствие...и...казалось, он...поймёт что-то, до этого ускользавшее...
Хотя момент для размышлений оч-чень странный.

- Не...больно, - Джирайя улыбнулся, чуть мотнув головой, и так и не открывая глаз. Погладил худую бледную спину, чувствуя, как под кожей двигаются мышцы. - Просто...хочу тебя в себе...
Абсурдность фразы действовала на нервы, но Джирайя старался этим вопросом не сильно загоняться. Как-то...м...деятельность не располагала.
Он хрипло застонал, прижимая Орочимару крепче к себе, так, что тот уткнулся носом в шею жабьего саннина. Стало...как-то совсем хорошо. Полноценно. Да ещё - внизу живота потрясающе тепло и приятно, ощущение, от которого из груди вырвался новый стон, а дыхание сбилось вконец и стало прерывистым, жарким.
Совсем по-другому...не как обычно. Медленные движения словно изматывали сильнее, заставляя долго балансировать на грани, перед тем как наслаждение станет совсем уже острым и почти непереносимым.
Вообще, Джирайя редко так делал - обычно дамы настаивали, чтобы быстрее, а так... так оно было чувственнее.
Новое движение внутри, когда плоть Орочимару медленно, мягко и долго касалась той самой заветной чувствительной области, и беловолосый под ним откровенно начал извиваться, почти выгибаясь дугой от ярких ощущений. Он прикусил губу и прошептал:
- Ещё...немного...совсем...
Чувствовалось, что...настрой Орочимару изменился, и...он может сейчас просить так и об этом.

Впечатление было такое, что кожа и всё внутри просто плавится - настолько горячим и жарким стало разогретое движениями тело. Стоны ласкали слух - откровенно говоря, Джирайе давно
очень
хотелось узнать, какого это - заниматься любовью с Орочимару. Оказалось - не зря хотел. Хриплые вздохи, горячее дыхание, то, как касается собственной кожи тело змея - всё это делало ощущения непередаваемыми.
Хотелось попросить "ещё" - но не вышло. Руки зарылись в волосы, чуть сжимая пряди на затылке, и выдержки хватало лишь на то, чтобы не извиваться уж совсем развратно, не шептать на ухо непристойности вперемешку со стонами, и...
...домыслить дальше про выдержку не удалось - тело выгнуло дугой, из груди вырвался полувздох-полувсхлип, и саннин только сильнее прижал к себе бывшего сокомандничка, поймав момент, когда тот будет маскимально глубоко.
Джирайя не мог оценить, долго ли длилось то желанное состояние эйфории, ради которого всё это происходило. Наверное, прошло всего несколько секунд, пока он не возобновил движения, доставляя ответное удовольствие, но показалось - целая вечность.